П и ш е к. Благо родитh разумhеши ли что ли?
Е р о д і й. Не знаю. Знаю же, что он сіє поставляет известным для единых избра?нных божіих. Иногда-де во убогом домикh, исполненном страха божія, друг роду человhческому благо родится человhк, не всегда же и в царских чертогах. Да уразумhем, яко не красота мыра сего, ни тварь кая-либо, но едина благодать божія благому рожденію виновна бывает и яко благородство не лhтами к нам прицепляется, но раждается зе?рно его с нами. Знаю же и сіє, яко мой отец, разъярен от коего-либо негодяя, стрhляет на его сими словами:
О quarta luna seminate!
О malo utero gestate!
О mala mens et ingenium!
Иными же словами язвить не обык никого.
П и ш е к. Протолкуй же мнh сій уязвленія.
Е р о д і й. Я силы их не знаю, а скажу один их звон:
О в четверту луну посhян!
О злh чревоноше?н матерью!
О злый у?ме и злая вродо!
П и ш е к. Конечно, отец твой знает римскій и еллинскій язык?
Е р о д і й. Столько знает, сколько попугай по-французски.
П и ш е к. Что се? Не ругаешься ли отцу твоему?
Е р о д і й. Сохрани мя, господи... Не так я рожден и воспитан. Я самую истину благочестиво сказал.
П и ш е к. Как же он, не научен римски, гово?рит римски?
Е р о д і й. Есть у его друг, нехудо знающій римски и маленьку часть еллински. С ним он, часто бесhдуя, научился сказать нhсколько слов и нhсколько сентенцій.
П и ш е к. Ах, мой боже! Как же он могл вас воспитать, невhжда сый?
Е р о д і й. О премудрая госпоже моя! Носится славная притча сія: "Не ходи в чужій монастыр с твоим уставом, а в чужую церковь с твоим типиком". У нас не как у вас, но совсhм иный род воспитанія в модh. У вас воспитаніе зhло драгое. У нас же вельми дешевое. Мы воспитываемся даром. Вы же великою цhною.
П и ш е к. Бездhлица! Сотню рубликов с хвостиком порять в год на малчика, а чрез 5 лhт вдруг он тебh и умница.
Е р о д і й. Госпоже Деньга достает и за морем. Но гдh ее взять? А воспитаніе и убогим нужно есть. И кошка блудлива не находит себh пристанища. Избавляет же от блуда нас не деньга, но молитва туне.
П и ш е к. Я говорю не о подлом, но о благородном воспитаніи.
Е р о д і й. А я размышляю не о богатом, но о спасительном воспитаніи.
П и ш е к. Полно же! Ты, вижу, старинных и странных дум придержи?шься. Однак, скажи, как он вас воспитал? Чему научил? Арифметикh ли и геометрій? Ученому ли коему или шляхетному язы?ку?..
Е р о д і й. Да мнh и сіє невhдомо: кто есть ученый, а кто-то шляхетный язык.
П и ш е к. Да ты же со мною привитался разными язы?ками.
Е р о д і й. Да сколько же сказалося, столько и знаю, не больше.
П и ш е к. По крайней мhph та?нчить или играть на лютню...
Е р о д і й. А бог з вами! Я и на балалайку, не только на цымбалах не умhю.
П и ш е к. Ха! Ха! Хе! Ему лютня и цымбали все одно. И сего-то не знает. Но, друг мой! Музыка великое врачевство? во скорбех, утhха же в печали и забава в щастіи. Да чего же он тебе научил? Скажи, пожалуй!
Е р о д і й. Ничего.
П и ш е к. Умора, ей-ей! уморил ты мене смhхом... Так, так-то у вас воспитывают?
Е р о д і й. Так!
П и ш е к. Может быть, достал тебh чинок?
Е р о д і й. Ни!
П и ш е к. Может быть, деньгу вам велику собрал или имhніе?
Е р о д і й. Ни!
П и ш е к. Так что же? Роги золотыя вам на головh возрастил, что ли?
Е р о д і й. Родил и возрастил нам посребре?нныя крила, ноги, попирающие главы зміев, нос, разстерзающій оныя. Се наша и пища, и слава, и забава!
П и ш е к. Да у вас же крила черныя, по крайней мhph смуглыя.
Е р о д і й. Черныя видh, но лhтают путем посребре?нным.
П и ш е к. Чего же либо научил вас, однак: нелзя не так. Конечно, есть что-то, на сердце вам напечатанное. Родители суть божій, чада же суть родительскій список, изображеніе, копіа. Как от яблони соки во вhтвы своя, так родительскій дух и нрав преходит в чада, дондеже отлу?чатся и нововкоренятся.
Еродій. Рожденнаго на добро не трудно научить на добро, хоть научить, хоть навычить, хоть извычить. Хоть ученый, хоть звычайный, хоть привычный есть то же. От природы, яко матери, легесенько спhет наука собою. Сія есть всеродная и истинная учительница и единая. Сокола вскорh научишь лhтать, но не черепаху. Орла во мгновеніе навычишь взирать на солнце и забавляться, но не сову. Еленя легко исправишь на Ка?вказныя горы, привлечешь пить без труда из чистhйших нагорных водотечей, но не велблюда и не вепра. Аще всяческая строит премудрая и блаженная натура, тогда како не едина она и исцhляет и научает? Всякое дhло спhет, аще она путеводствует. Не мhзшай только ей, а если можешь, отвращай препятсівія и будьте дорогу ей очищай; воистину сама она чисто и удачно совершит!. Клубок сам собою пото?чится из горы: отними только ему препятствующій претыканія камень. Не учи его котиться, а только помагай. Яблони не учи родить яблока: уже сама натура ее научила. Огради только ее от свиней, отрhжь волчцы?, очисти гусенh, отврати устремляющуюся на корень ея урыну6 и протчая. Учитель и врач — нhсть врач и учитель, а только служитель природы, единственныя и истинныя и врачебницы, и учшельницы. Буде кто чего хощет научитися, к сему подобает ему родитися. Ничто же от человhк, от бога же вся возможна суть. Аще же кто дерзает без бога научить или научиться, да па?мятует пословицу: "Волка в плуг, а он в луг". Доколh колцо висит из ноздрей свиніи, дотолh не роет. Выйми же, паки безобразит землю.
Сіє нhсть воспитаніе и нhсть ученіе, но обузданіе, от человhческія помощи происходящее, вchx беззаконников управляющее. Воспитаніе же истекает от природы, вливающія в сердце сhмя благія воли, да помалу-малу, без препятствій возрасши, самовольно и доброхотно дhлаем все тое, еже свято и угодно есть пред богом и человhки. Коликое идолопоклонство восписывать человhческим наукам и человhческим языкам восприносить и воспрпчитать воспитаніе? Кая полза ангелскій язык без добрыя мысли? Кій плод тонкая наука без сердца благого? Развh, еже орудіе злобы, бhшенству меч и притчею сказать "крила и роги свиніи". Воззрим, госпоже моя, на весь род человhческій! У них науки, яко же на торжищах купля, киплят и мятутся. Обаче, они хищнhе суть птиц, невоздержнhе скотов, злобнhе звhрей, лукавhе гадов, безпокойнhе рыб, невhрнhе моря, опаснhе африканских пhсков... Чего ради? Того ради, яко злh ро?дятся. Природа благая естh всему начало и без нея ничто же бысть, еже бысть благо. Благодарю убо неизреченным образом богу во образh его святом, во отцh моем, яко благо от его родитися сподобил мя есть. Вторая же икона божія нам есть мати наша. Сего ради главным божіим дарованіем одарен чрез родителей моих; все протчее человhческое:чин, богатство, науки и всh вhтроносныи их блонды и пукли с кудрями вмhняю во хвост, без коего голова и живет, и чтится, и веселится, но не хвост без головы.