...Сервер вернулся из Воркуты десять лет спустя, после амнистии 1956 года. Мать в живых не застал. Разыскал только одного из братьев. Когда мать умерла, их определили в разные детские дома. Так младшего и не нашли, неизвестно, жив ли...
Чтобы вконец не расстраивать Сервера, никто не рассказал ему, что спустя несколько дней после того, как его братьев определили в детский дом, какой-то всадник волоком таскал из кишлака в кишлак, приторочив к седлу за ногу на длинной веревке, труп мальчишки и расспрашивал, чей он, этот вор, которого изловили на огороде, когда тот обламывал свежие початки кукурузы. На месте и забили палками и камнями, чтобы другим не повадно было. Труп был в пыли, грязи, лицо сплошное месиво, невозможно было узнать в нем кого-то... Вскоре, однако, люди прослышали, что младший братец Сервера из детского дома сбежал, чтобы разыскать брата — предположили, что это он и был...
О Сервере, обо всех тех, кто в матросских бушлатах и просоленных солдатских робах приезжал в прокаленные солнцем земли, ставшие местом изгнания их близких, родных, вспоминается, когда смотришь кадры тогдашней кинохроники. По дорогам страны мчатся эшелоны, увитые цветами, развозят по домам победителей. Как радостны лица советских солдат, как счастливы женщины и дети, обнимающие их. А ведь среди них, наверное, едут и крымские татары, такие же победители. Что ждет их?..
На протяжении долгих 12 лет, до принятия Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1956 года "О снятии ограничений по спецпоселению с крымских татар, балкарцев, турок — граждан СССР, курдов, хемшидов и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны", умер каждый третий из 400 тысяч депортированных крымских татар.
Думается, давно настала пора расставить точки над i, сказать советскому народу прямо и честно, кто и по отношению к кому совершил вероломство.
Крымские татары, ветераны и их близкие, устали ждать о себе честного слова. Молодежь, как в глотке свежего воздуха, нуждалась в произведении, в котором были бы правдиво показаны их отцы, деды, на чью долю выпало защищать Родину — как на фронте, так и на территории, оккупированной врагом. Но события, связанные по времени с оккупацией Крыма, до сих пор не находят объективного освещения в литературе. Вместо этого в 1947 году появился роман П. Павленко "Счастье" — о величайшем счастье, которое обрели те, кто остался в Крыму, очищенном от варваров. Но если верить старой русской поговорке о том, что "на чужом несчастье счастья не построишь", то вряд ли силком привезенные туда из центральных районов России и Украины поселенцы действительно были счастливы.
Однако отцу народов такое произведение не могло не понравиться: партийный заказ писателем был выполнен, и за это его роман был удостоен Сталинской премии.
Время менялось трудно и медленно. Прошли целые десятилетия, пока родилась на свет повесть А. Приставкина "Ночевала тучка золотая..." Два писателя — два разных мира. В одних и тех же событиях депортации неповинных людей, в их обреченности на верную гибель один увидел счастье, другой — трагедию.
К сожалению, на сегодняшний день повесть А. Приставкина, пронзительно правдиво поведавшая о трагических днях в жизни чеченцев и ингушей, единственная. Зато как "плодотворно" потрудились И. Козлов ("В крымском подполье"), А. Первенцев ("Честь смолоду"), вместе с ними и И. Вергасов ("Крымские тетради"), который не пощадил и боевого соратника Бекира Османова, с которым не раз ходил в разведку — не изменив даже имени, вывел его... турецким шпионом. Как же без устали порочили они крымских татар, будучи верноподданными великого из великих. Принять за чистую монету то, о чем рассказывают эти, с позволения сказать, писатели, могут только те, кто полностью не информирован. Вернее, дезинформирован. Упомянутые произведения служили именно этой цели. На это же были направлены все публикации в газетах и журналах. Если речь заходила о партизанском движении в Крыму, то имена активных подпольщиков — крымских татар — замалчивались, а если никак уж нельзя было обойтись без упоминания участников боевых действий, татарские имена просто руссифицировались. Пожалуйста, примеры:
1 Командир разведгруппы партизанского отряда "Севастополь-Балаклава" Сейдали Агаев во всех публикуемых материалах упоминается как С.Агеев.
2. Командир разведгруппы 17-го партизанского отряда Северного соединения Сейдали Куртсеитов стал С.Курсаковым.
3. Руководитель самой крупной подпольной организации в Симферополе Абдулла Дагджи проходит только как Дядя Володя (подпольная кличка).
4. Руководитель Сарайменской подпольной организации "Молодая Гвардия" на Керченском полуострове Алиме Абденнанова — Аня (резидент военной разведки).
5. Руководитель Феодосийской подпольной организации "Алев" — "Пламя" Асие Аметова — Ася.
6 Комиссар Восточного соединения крымских партизан Рефат Мустафаев — Лагутин.
7. Командир Ялтинского партизанского отряда Южного соединения Сераджедин Менаджиев — Сергей М.
8. Руководитель подпольной группы Сарайменской подпольной организации Наджие Баталова — Батаева.
9. Знаменитый партизанский командир Мишка-Татар, Герой Польской народной республики. Умер Акмолла Адаманов – Михаил Атаманов.
Нередко приходится слышать и чаще, разумеется, в Крыму, что фашисты в период оккупации благоволили к крымским татарам и не причиняли им зла. И это не соответствует истине, которую давно уже пора восстановить.
Разве не в Бахчисарае в первый же день вступления фашистов в город на центральной площади было повешено восемь человек? Вот их имена: Юсуф Таиров, Абла Ибраимов, Лютфие Аединова (тринадцати! лет), Халил Османов, Алим Куршунов, Юнус Фетиев, Усеин Джаппаров, Мамут Аметов.
В течение 1941-1944 гг. фашистами казнено в городе более 350 крымских татар — коммунистов, партизан, подпольщиков, фашисты снимали все это на кинопленку и демонстрировали населению, пытаясь его запугать.
Десятки крымских татар расстреляны в Алуште, на берегу реки Демирджи, десятки — у подножья горы Кастель, десятки — в деревнях Улу-Сала, Кызыл-Таш, Дегирменкой, Тав-Бодрак, Салы и многих, многих других.