Озеро одной стороной примыкало к большому лесному пригорку, а другой — к небольшой, круглой, как пятак, полянке. Под пригорком густо поросли кусты шиповника.
— Давайте сначала осмотрим поляну, — предложил Игорь. — Я пойду налево, вы — направо.
Не обминули ни одной лесной ямы около поляны, не пропустили ни одного дупла в дереве. Смотрели тщательно, придирчиво, как настоящие следопыты. И, однако, ничего такого, что хотя бы отдаленно наталкивало на след пропавшего, не обнаружили.
— Внимательно смотрели? — несколько раз об одном и том же спрашивал Игорь.
— Внимательно, — сказал Петя. — И ничего нет. Только там, за кустами..
— Что?
— Земля свежая, недавно рассыпана, — добавила Тина.
— Где?
— Вон там.
Седлецкий устремился к кустам. Да, здесь, как видно, недавно кто-то копал. Везде под кустами земля была изрыта. Неужели Козик это сделал? Зачем? В пригорке Игорь вдруг обнаружил углубление.
— Глядите, пещера! — воскликнул Игорь. Первое, что бросилось в глаза, была выкопанная яма.
— Ясно, — бормотал он, перебирая в руках комочки влажной земли. — Здесь копали… Но зачем? К чему?
Действительно, зачем копать в пещере — ведь хода отсюда нет. Игорь тщательно обстучал стены, внимательно осмотрел выкопанную яму. В ней оказался какой-то камень. В лесу стало темно, и камень трудно было разглядеть внимательнее. Игорь ощупал его и ничего особенного не нашел: камень как камень, таких в лесу много.
— Ничего нет, — разочарованно сказал он. — Зачем же копали яму?..
В лесном сумраке, где-то в ночном небе, однообразно шумели высокие сосны, низко, густыми басами гудели дубы. Почти над самой землей с шелестом проносились ночные птицы.
Седлецкому почудилось, будто рядом с пещерой кто-то ходит. Может быть, это и есть Козик. Нужно посмотреть.
— Обойдем еще раз поляну… На озеро сходим, — сказал Игорь. — Петя, ты со мной! Тина, останешься здесь… Отсюда никуда. Мы скоро вернемся.
Тина хотела возразить: одна она не останется, но вспомнив, что перед походом обещала строго выполнять все требования пионервожатого, молча уселась у самого выхода из пещеры.
Игорь и Петя ушли.
Стук в галерее
Мальчики не знали, сколько времени они находятся в подземелья. Им казалось, что прошло уже несколько дней. Так обычно медленно тянется время в трудных походах, в невольном заключении. На самом деле прошло не больше шести часов.
В первые же часы они выпили всю воду, которую взяли с собой в бутылках. Теперь их начала мучить жажда. Особенно трудно приходилось Васе Козику — он постеснялся сделать лишний глоток, хотя Андрейка и настаивал, и это теперь сказывалось на его состоянии, он быстро уставал, просил идти медленнее, останавливался, шершавым языком облизывал сухие губы. В подземном зале воды не нашли. То, что они приняли за водяные струи на потолке, на самом деле оказалось извилистыми прожилками какой-то глины с искорками соли.
Мальчики двигались в обратном направлении — от подземного зала к перекрестку. Они считали, что от этого места им легче будет найти верный путь к выходу.
Сейчас важнее всего — не терять времени и, пока есть силы, идти, искать, во что бы то ни стало искать выход. Но идти быстро не так-то было легко. Козик еле двигался. Они отошли от зала не дальше чем на тридцать метров и остановились.
— Ничего, Васек, дойдем, — сказал Андрейка, вытер рукавом лоб и шею и устало опустил голову.
— Андрей, слышишь, — Боярченко кашлянул и придвинулся вдруг к Андрейке.
Седых никак не реагировал на слова товарища. Что может сказать Боярченко?
— Я…я помогу.
— Ты? — Андрейка недоверчиво взглянул на Федю.
— Я тоже буду нести… его. Понимаешь? — последние слова он произнес шепотом.
Но Козик услышал. Он обернулся и с горькой обидой сказал;
— Я лучше поползу… На руках поползу.
— А ты молчи… лучше… — вспылил Федя, хотел еще что-то добавить, но вмешался Андрейка.
— Снова начинаешь… Разве так поступают настоящие товарищи, когда… бывает трудно?
Андрейка ничего больше не сказал, но Федя понял. Седых напоминал о великой дружбе, которая вливала силы, вселяла надежду в мужественные сердца людей, шедших на верную гибель, но не сдававшихся… Как же им не стыдно ссориться? Нужно помогать друг другу — это главное, и только в этом их сила…
Федя не смел взглянуть на Андрейку. Он хорошо понимал, о каких "настоящих товарищах" напоминал Андрейка.
Привал кончился по сигналу Андрейки. Но прежде чем он подошел к Козику, к нему приблизился Боярченко. Подхватив Васю под мышки, помог ему подняться.
— Опирайся… сильнее только, — сказал Федя просто, как будто никогда ничего между ними не было. — И… не дуйся.
Вася несколько секунд колебался, потом неуверенно положил руку на плечо Феди.
Теперь дорогу освещал Андрейка. Федя и Андрейка сменялись попеременно, помогая идти Васе Козику.
Через час они добрались до перекрестка.
Снова сделали привал. Сели у стены, вытянули уставшие ноги. Но не сиделось. Мучила жажда. А воды не было: Ни одной капли.
— Давайте съедим сыр, — предложил Седых. Он достал из ранца оставшиеся два куска сыра и разделил их на равные три части. Но это только казалось, что сыр утолил жажду. Через несколько минут она разыгралась с новой силой.
Считая себя виновным перед товарищами, Федя мучительно думал над тем, где бы достать хотя бы полбутылки воды… В подземельи чувствовалась затхлая сырость, но воды не было. На стенах в этой части подземной галереи не росли даже грибы. Может быть, вода есть в колодце, но как ее оттуда достать? Веревки нет, а без нее до воды не доберешься.
Седых думал о том же, но тоже ничего не мог придумать.
В тишине мальчики вдруг услышали, как где-то в боковой галерее что-то методично стучит — тихо, едва слышно, однако обостренный слух не мог их обмануть.
— Я схожу, — заторопился Федя. — Вы посидите, а я сбегаю… Может, там есть вода.
— Погоди.
— Чего ожидать…
— Далеко только не забирайся, — предупредил Седых.
Галерея, в которую вошел Боярченко, была такой же, как и все остальные. Неширокая, в рост человека высотой. Неровные стены, выступающие глыбы земли делали ее мрачной и глухой. Федя, освещая себе путь и вырезая ножом на стенах метки, шел всё дальше и дальше.