Спектакль

Сторінка 19 з 64

Дрозд Володимир

Я спрятал дневник в свой "дипломат". Пусть никто не копается в душе Ярослава. Будущие биографы и без дневника придумают легенду о сельском хлопце, взлетевшем на литературный Парнас. Дневник будет мешать, на его страницах — слишком много боли. Я закурил и долго ходил по комнате из угла в угол, как и полагается следователю. Неправда, что все проходит, все забывается. След остается — на всю жизнь. Рубец. Человеческая душа — музей живых ран. И все они ноют, но есть защитные силы организма, оберегающие нас. Иначе бы мы платили жизнью за один миг прозрения. Рано или поздно, но такой миг наступает. Как вот сейчас у меня.

Стоп! Я выхожу из роли. Я — следователь Самута, а не Ярослав Петруня. Запрещенный композиционный прием. Я следователь. Настоящий следователь. Главное — убедить себя, что настоящий, а не придуманный Ярославом Петруней. Я — настоящий. Я уже забыл о своем столе в министерстве. Я расследую причины внезапного исчезновения Ярослава Петруни. Известного, талантливого и т. д.

Стучат в дверь — Иван Иванович привез Маргариту. Наконец. Я уже устал быть наедине с собой. Как писал один современный поэт: из подсознанья что-то вытекает… Не хочу, чтобы вытекало. Я — следователь.

Глава остросюжетная

ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКИЙ РОМАН

Я не знаток современной моды. Как и современных девиц. От жены впервые узнал, что сейчас модно ходить без лифчика. В нашем отделе работают пожилые женщины, очень серьезные, очень рассудительные, они не позволяют себе говорить ни о чем подобном на работе, да еще в присутствии мужчин. На улице я не ощупываю липким взглядом встречных представительниц слабого пола, в отличие от Ярослава Петруни. Возможно, нехватка темперамента. Три года я обхаживал свою будущую половину, пока решился предложить руку и сердце, Ярослав свою Ксеню — три дня… Конечно же я обременен заботами, не сравнить с Петруней, вечный галоп, утром — чтобы не опоздать на работу, вечером — чтобы не опоздать домой, и так всю жизнь, а Ярослав — сам себе голова. А вообще, если честно, я до сих пор краснею, когда в трамвае или в метро прижмет меня к незнакомой женщине. И когда фильм смотрю, заграничный, с откровенными сценами, тоже краснею. Я краснею даже на пляже, когда вижу девушек в бикини — кажется, так называются эти две полоски на бедрах и груди. А как я зарделся, как вспыхнул, когда, постучав к Ярославу утром, после премьеры, увидел сквозь проем дверей спальни Маргариту. Опершись на локоть, она курила в постели сигарету, а пепел стряхивала в коробочку из-под заграничных колготок, счастливая обладательница колготок на коробке демонстрировала обтянутые тонким капроном бедра…

И сегодня Маргарита полулежала в кресле, ноги длинные, загорелые, словно из слоновой кости выточены, и рука с сигаретой претенциозно отведена в сторону, и глаза — без тени стыда. И расстегнутая пуговица на платье…

Я заставил себя отвести взгляд, отошел к окну:

— Кстати, должен предупредить — сегодня я выполняю служебные обязанности, я следователь.

— Ну и что?

— А то что застегнитесь и сядьте пристойнее, перед вами все же мужчина.

— Так вы следователь или мужчина?

— Вы считаете, что одно с другим не может совмещаться?

— У меня нет опыта общения со следователями, но думаю, что, выполняя служебные обязанности, не обязательно заглядывать женщине под юбку…

Я приказал себе сохранять спокойствие.

— Откуда вы — такая?

— Какая?

— В постель к женатому, вдвое старше вас мужчине!..

— Когда я была в десятом классе, английский язык одно время преподавала студентка педагогического, практику проходила. У нее уже был ребенок, муж, тоже студент. Мы импонировали друг другу, и я всю зиму помогала ей нянчить ребенка. Я умею с детьми, у меня меньших сестер и братьев — трое. С мужем той студентки у нас вышел роман, вечерами мы часто оставались одни, и он меня, как это называется, соблазнил. А может, я его… Однажды все это раскрылось, скандал, а росла я в маленьком городке, стало известно и в школе, и вот вызывает меня в кабинет сама директриса. Орала как бешеная: "В семнадцать лет ты опустилась до половых отношений с мужчиной!.." А я ей на это спокойно ответила: "Если бы я знала, что это так приятно, я опустилась бы до этого еще в четырнадцать…"

— Какой цинизм! — я театрально развел руками.

— Я трезво смотрю на половые отношения. Мне приятно, партнеру приятно, зачем же отказывать себе в том, что природа придумала на радость людям? Разве я что-то у кого-то ворую? Нет. Жизнь так коротка, а у женщины — сколько той жизни! Кто меня захочет через двадцать лет? Замуж, пока не закончу институт, не собираюсь, а я еще и не поступала. Так что же мне, монашкой жить до двадцати пяти лет? У меня есть парень, с которым я позволяю себе все. С Петруней — мне вовсе не хотелось. В театре я — на посылках. Вот послали устраивать в гостиницу драматурга. Еще когда он пьесу читать приезжал. Я старше себя мужчин не люблю. Но Петруня такой, что и камень уговорит…

Маргарита зажгла новую сигарету, закинула ногу на ногу, и снова подол ее короткого платья распахнулся, оголив ноги выше колен, до самых белых, в оранжевый цветочек, трусиков. Я закрыл глаза, достал блокнот, сделал вид, что ищу нужную мне запись. Возможно, нынче это звучит смешно, но я не любил ни одной женщины, кроме собственной жены. Оказывается, как это просто — нынче. Неужели и для моих двух дочерей (третий — сын) это будет просто и обыденно, не создаст никаких моральных проблем, а я, чудак, бегу от телевизора в нашу с женой комнату, когда на экране герои какого-нибудь французского или итальянского фильма целуются, мы-то у телевизора — всей семьей! Может, дочери хихикают мне вслед? И я живу, как вот сейчас, с закрытыми глазами?

— Не заметили ли вы что-нибудь необычное в поведении Ярослава Дмитриевича?

Глупый вопрос. Из уголовного детектива. Я — насквозь книжный. Придуманный. Я не любил себя в эти минуты.

— С ним что-нибудь случилось? — Маргарита погасила сигарету и взяла новую.

— Спрашиваю я.

— Странно, — она глубоко затянулась. — Я была уверена, что больше чем на истерику он не способен. В ту ночь он сорвался-таки с тормозов. Может, выпил лишнего. Но на банкете, и потом, со мной в номере, он пил лишь шампусик. Я пью только шампусик. Если шампусика нет, могу — стакан сухаря. Но не больше. Шампусика, правда, мы хлебнули хорошо. У него в номере было мускатное. А вы любите шампусик?