– Да, может быть, это нервы... – задумчиво соглашается Марина, и голос материнской тревоги затихает.
Глава 25
Меж большими кораблями
Сегодня воскресенье, и Марина просыпается успокоенной. "Конечно, Динка сама все расскажет!" – думает она и тихо говорит сестре:
– Послушай... если Динка начнет что-нибудь рассказывать, не прерывай ее... И вообще никогда не прерывай и не высмеивай – ведь в этих рассказах она выкладывает какие-то свои впечатления, и можно многое понять...
– Как раз! Поймешь ты что-нибудь! Да она такого наскажет, что мы с тобой целый год будем ломать голову! – смеется Катя, расчесывая перед зеркалом свои густые кудри и с привычным недовольным вниманием разглядывает свой нос. Этот нос всегда кажется Кате слишком длинным. А сегодня с утра приедет Костя, и Кате хочется быть красивой. – Вот нос так нос! – сердито говорит она, не слушая больше сестру. – Ты знаешь, как Динка меня копирует?
– Как?
– Ну ты бы только посмотрела! Усядется перед зеркалом – и начинается! Голову набок, туда, сюда... И морщится, и бьет себя пальцем по носу! Вот противная девчонка! За это бы драть и драть надо с утра до вечера!
– Так ты же при ней то же самое выделываешь со своим носом! – смеется Марина. – Не попадайся!
– Ну конечно! Я должна из-за нее прятаться под кровать с зеркалом! Ты такой защитник, Марина, что могла бы зарабатывать большие деньги.
– Детей я защищала бы бесплатно. У них всегда много обвинителей и мало защитников, – улыбается Марина и, вскочив с постели, открывает дверь в комнату детей.
– Мамочка!.. – радуется Мышка. – Ты сегодня дома!
– Мама! – садясь на постели, как ни в чем не бывало кричит Динка. – Чур, ко мне! Иди раньше ко мне, мама!
– Нет, ко мне! – просит Мышка.
Обычный спор между девочками и веселый голос Динки совершенно успокаивают мать. Поцеловав девочек, она присаживается на кровать младшей дочки и с укоризной говорит:
– Ну и напугала ты нас вчера! Можно ли так далеко уходить, Диночка?!
– Уходить? – Динка сразу вспоминает вчерашний вечер и Костю, который нес ее на руках. – Я не уходила, мамочка! Я просто пошла и пошла... Мне хотелось покататься на гигантских шагах! – быстро придумывает она.
– На гигантских шагах? А где это?
– О, это очень далеко, о-о-чень далеко! – растягивая слово "очень", повторяет Динка.
– Но зачем же ты пошла одна? Уж если тебе так хотелось посмотреть на эти гигантские шаги, то попросила бы Катю, – недовольно выговаривает мать, не видя причин сомневаться в словах девочки.
– Ну, я не догадалась. Я думала, они ближе... – вздохнув, говорит Динка и, как всегда, держась где-то около правды, начинает рассказывать: – Я шла, шла... а там такие дачи богатые-богатые... И за калиткой дети... много детей... И мамы там всякие... И дворники в фартуках... Один был с метлой даже... А мальчики такие нехорошие... Они одному старичку дали сухие недоеденные корки. Разве так можно, мама?
– Конечно, нельзя! Вот ты бы и сказала этим мальчикам...
– Я не сказала... – говорит Динка, с привычной осторожностью избегая опасных положений.
Но мать ни в чем больше не подозревает свою девочку, рассказ кажется ей вполне естественным; она только спрашивает еще, как Динка искала и как нашла дорогу... И тут начинается сочинение на вольную тему.
– Я так ищу, ищу дорогу... – Динка широко разводит руки и оглядывается вокруг. – И вдруг вижу – идет маленькая тетенька... такая маленькая, что даже трава выше ее головы и все цветочки выше...
– Что же это? Карлица, что ли, какая? – пряча смеющийся взгляд, серьезно спрашивает мама.
– Да! Наверное даже! – с коротким смешком подтверждает Динка, вздергивая плечом и лукаво поглядывая на маму. – Она потом села на колокольчики и начала так качаться, качаться...
Мышка фыркает, прячется за мамину спину, но мама тихонько толкает ее.
– И что ж, долго эта тетенька на колокольчике качалась? – снова спрашивает мама.
– Нет, недолго. Но она качалась и пела песенку, – задумчиво припоминает Динка.
– Песенку! Вот какая прелесть! А ты помнишь, что она пела? – с живым интересом спрашивает мама.
– Я помню... Я сейчас вспомню... – медленно говорит Динка и, схватив со спинки кровати полотенце, накрывается им с головой. – Я сейчас вспомню...
Мышка за спиной мамы давится от смеха, но мама протягивает назад руку и грозит ей пальцем.
Из-под полотенца вдруг раздается тоненький-тоненький голосок:
Я меньше травочки лесной,
Я меньше паучка,
Но тот, кто встретится со мной,
Узнает про жука...
Динка вдруг открывает полотенце и застенчиво улыбается:
– Вот так она пела...
– Очень хорошо пела, – говорит мама. – И про какого-то жука. Что же это можно узнать про жука?
– Ну, про жука! Вот с такими рогами! – Динка показывает пальцами, какие рога, и вдохновение ее вдруг иссякает. – Мамочка, мне хочется пить и есть!
– Ну, пойдемте умываться! – весело и облегченно говорит Марина. – Сейчас будем пить и есть!
– Ну что? – спрашивает ее за дверью Катя.
– Кажется, ты была права... Материнские нервы! – смеясь, отвечает Марина.
– Ну, слава богу! Мне иногда кажется, что я лучше знаю ее, чем ты, – довольно улыбается Катя.
– Ни ты, ни я! – вдруг фыркает Марина и, потянув сестру за руку, тащит ее в свою комнату. – Динка так смешно пела... – хохоча, рассказывает она. – Про маленькую тетеньку, которая знает что-то про жука...
– Про какого жука? – удивляется Катя. Но Марина ничего не может сказать от смеха и только машет на нее руками:
– Тише! Молчи... молчи...
После завтрака приезжает Костя. Поговорив о чем-то с Катей и Мариной, он начинает дурачиться с детьми. Костя очень веселый сегодня, и дети с удовольствием возятся с ним. Даже Алина, смеясь, завязывает ему на голове бантик из своей ленточки.
– Нет, вы погодите со мной шутить! – говорит вдруг Костя. – Я вам сейчас такое скажу, что вы все подымете рев!
– Не подымем! – бойко кричит Динка.
– Ладно. Посмотрим. А ну-ка, сядьте рядом со мной!
Костя торжественно усаживается на крылечке, вытянув вперед длинные ноги. Дети охотно примащиваются рядом.
– Вы знаете, что я теперь жених? – важно говорит Костя.
– Знаем! – улыбаются Мышка и Алина.
– Давно знаем! – кричит Динка.