В первый же день оккупации и до последнего в Крыму и в Симферополе была установлена немецко-фашистская власть со всеми карательными органами и все должны были подчиняться этой и только этой фашистской власти. Был создан мусульманский комитет, который находился на ул. Пушкина, дом N 16. Известно, что после гражданской войны в Крыму оставалось много врагов Советской власти: буржуазные, татарские и украинские националисты, дашнаки, белогвардейцы, махновцы и др. Немецко-фашистский режим использовал в своих интересах все это отребье. Я не хочу защищать татар-предателей, карателей, но надо сказать, что сотрудничали с немцами не только татары, а и украинцы, и евреи, и люди других национальностей. Так, первой общиной была еврейская. Врачи-евреи оборудовали госпитали для раненых немцев, украинцы пошли служить в полицию, надели черные шинели с зелеными обшлагами. Но об этом постоянно умалчивается.
Я не понимаю, почему такой сильный акцент дан в статье на враждебную деятельность татар-добровольцев. Мне кажется — только для того, чтобы в настоящее время, когда идет работа комиссии по возвращению татар в Крым, подогреть вражду ко всем татарам и не дать возможности правильно решить этот вопрос. В подтверждение я цитирую дословно из "Сообщения ТАСС": "в совхозе "Красный", например, преступники из 147-го и 152-го крымско-татарских батальонов соорудили печи, в которых круглосуточно сжигались живые люди".
Авторы текста, очевидно, не имели в виду, что есть живые свидетели, узники этого лагеря, которые отрицают наличие татарских печей, например: Мария Николаевна Кобзева, Гаврилова, г. Симферополь, ул. Гагарина, дом 33, кв. 50. Ольга Финк, адреса не знаю, живет в Симферополе и многие другие. На суде над предателями в 1972 и 1974 годах были раскрыты злодеяния охранников лагеря, но о подобном не говорилось. Уничтожение военнопленных, евреев, мирных жителей, угон в Германию и другие карательные действия приписываются только татарам. И этим усиливается вражда к татарам в настоящее время. Хотя все жители Крыма знают, кто осуществлял эти зверские операции.
В сообщении ТАСС и газете "Известия" ничего не говорится о том какое участие принимали татары в подпольно-партизанском движении. Сказано, правда, так скупо, что все тонет в черных красках. А ведь подпольем руководил в Симферополе Абдулла Дагджи, татарин, два с половиной года оккупации до трагической гибели его в конце 1943-го года. Он расстрелян немецкими карателями по доносу русской Зои Мартыновой. И на нас с мужем был сделан донос в ГПФ украинцем Прокопенко, бывшим махновцем. Вместе с Дагджи были расстреляны две его сестры, участницы подполья и мать. Расстреляли Гульзаде Сафи, руководителя подпольной организации на кожзаводе. Многие, многие погибли в схватке со злейшим врагом — фашизмом.
Руководитель подпольной организации Абдулла Исмаилов в деревне "Сары Кият", у которого немцы расстреляли брата за то, что он отказался везти боеприпасы на Керченский полуостров, спас мне жизнь, укрыл у себя в доме до дня, когда я смогла уйти в лес. Спас еврея военнопленного Аркадия Лапскера, достал ему документы, по которым тот высвободился из лагеря. После войны Лапскер жил в Одессе. Можно было бы много привести примеров патриотической деятельности татарского населения.
Хорошо, допустим, татары провинились, но ведь карателями были и украинцы, и кубанские казаки, бежавшие с Кубани, и генерал Власов сдал армию и перешел на сторону фашистов.
Татары провинились и их без разбора выслали, а в чем провинились болгары и греки? И кто перед ними провинился? Сейчас надо не взвинчивать людей и не натравлять их друг на друга, а правильно освещать положение данного дела.
А у нас митингуют после сообщения ТАСС и посылают протесты в Москву против возвращения татар в Крым.
Август 1987 г.
Бывшая партизанка-подпольщица ГРИГОРЬЕВА У П."
Было бы грех отрицать, что среди крымских татар, как и среди других, оказавшихся в оккупации народов, были националисты, лица, "обиженные" на Советскую власть, да и просто уголовные элементы, которые пошли на службу к оккупантам. Определенные компетентные органы нашего государства знают их всех поименно, располагают списком всех лиц, из которых формировались гитлеровцами упомянутые в Информации батальоны и роты, и прекрасно осведомлены, что подразделения эти состояли менее, чем на треть из татар, хотя и именовались "татарскими".
А также имеются показания свидетелей и обвиняемых двух судов, состоявшихся на территории совхоза "Красный" в 1972 и 1974 годах, подробно публиковавшиеся тогда в печати. И, как замечает в своем письме Устинья Парфеновна, в них и упоминания не было о печах, "в которых круглосуточно сжигались живые люди..." А такой факт вряд ли мог остаться без внимания.
При желании быть объективными авторы информации ТАСС от 24 июля 1987 года могли бы быть таковыми. Они же предпочли вновь извлечь на божий свет "компромат" из захороненных, казалось бы, архивов Берии, сфабрикованных в свое время его подручными для оправдания, "узаконивания" античеловеческой акции по выселению и уничтожению целых народов, не имевшей во всем мире аналогии.
В Крыму действительно создавались "отряды самообороны" для борьбы с партизанским движением. Формировались они в местах, где жили люди различных национальностей, и включались представители разных народов. "Самооборонцы" Бия-Салы, Ново-Бодрака, Буры, Тернаира, Тавеля и других русских сел, конечно, состояли, в основном, из русских; украинских сел Соловьевка, Константиновка, Мусаби — из украинцев; крымско-татарских деревень Корбек, Молбай, Улу-Узень — из крымских татар и т.д. Распространению "отрядов самообороны" в определенной степени способствовали "ошибки" некоторых руководителей партизанского движения Крыма (Мокроусова, Мартынова), которые "грабеж продовольственных баз партизан фашистами рассматривали как мародерство со стороны местного населения и любого попавшего в лес гражданина расстреливали" (протокол заседания бюро Крымского обкома от 18 ноября 1943 года).
Что же касается добровольческих батальонов и рот, необходимо сказать следующее. Авторы Сообщения, доверяя всецело "материалам", оставленным Берией, даже не удосужились заглянуть в документы научного архива Института истории АН СССР. А из них явствует, что в 1942 —1943 годах в Крыму насчитывалось около 30 тысяч "добровольцев", в том числе двенадцать власовских батальонов, закавказский полк "Бергман", казачий полк, туркестанский, армянский, грузинский, кавказско-магометанский легионы, несколько полицейских батальонов, набранных из татар /как крымских, так и поволжских, и прибывших с румынами из Добруджи/, русских, украинцев, армян, болгар, греков и других крымчан, а также военнопленных и иных лиц.