Док Готорн не беспокоился из-за Сэма. Жители Зеленого Озера старались действовать наверняка. Они принимали и обычные лекарства от дока Готорна, и луковые снадобья от Сэма. Когда они выздоравливали, никто, даже сам док Готорн, не мог сказать с уверенностью, какое именно лечение помогло.
Док Готорн был совершенно лыс, и по утрам от него частенько попахивало луком.
Каждый раз, покупая лук, Кэтрин Барлоу брала лишнюю головку-другую и угощала Мэри Лу.
— Ничего не стряслось? — спросил однажды Сэм, пока она кормила Мэри Лу. — Вы какая-то расстроенная.
— Ах, это из-за погоды, — сказала мисс Кэтрин. — Что-то тучи собираются.
— А вот мы с Мэри Лу любим дождь, — сказал Сэм.
— Да и я тоже, — сказала мисс Кэтрин и потрепала ослицу по голове, покрытой жесткой шерстью. — Просто в школе крыша протекает.
— Это дело можно поправить, — сказал Сэм.
— И что ты сделаешь? — пошутила Кэтрин. — Замажешь дырки луковой мазью?
Сэм рассмеялся:
— Я умею работать руками. Я сам построил себе лодку. Если бы она вдруг стала протекать, мне пришлось бы худо.
Кэтрин невольно посмотрела на его сильные, крепкие руки.
Они заключили сделку. Он взялся залатать дырявую крышу в обмен на шесть банок консервированных персиков.
На починку крыши у Сэма ушла неделя, потому что он мог работать только часть дня, когда уроки уже заканчивались, а вечерние занятия еще не начинались. Самому Сэму ходить в школу не разрешалось, потому— что он был темнокожий, но ремонтировать здание ему позволили.
Обычно мисс Кэтрин оставалась в школе, проверяла тетрадки и тому подобное, пока Сэм работал на крыше. Ей нравилось изредка болтать с ним, перекрикиваясь, обмениваться несколькими словами. Ее поразило, что он интересуется поэзией. Иногда, когда он присаживался отдохнуть, она читала ему стихи. Не раз случалось, что она начинала какое-нибудь стихотворение Эдгара По или Лонгфелло, а он заканчивал по памяти.
Когда ремонт крыши закончился, мисс Кэтрин загрустила.
— Что-то не так? — спросил он.
— Нет, ты замечательно поработал, — сказала она. — Просто… окна у нас не открываются. Нам с детьми иногда так хочется проветрить комнату.
— Это дело можно поправить, — сказал Сэм.
Она дала ему еще две банки персиков, и Сэм починил окна.
Когда он чинил окна, им было легче разговаривать. Он рассказывал ей про свое тайное луковое поле на том берегу озера, "где лук растет круглый год, и вода бежит вверх, в гору".
Когда окна были починены, она пожаловалась, что учительский стол шатается.
— Это дело можно поправить, — сказал Сэм.
В следующий раз она упомянула, что "дверь висит криво", и смогла провести с ним еще полдня, пока он чинил дверь.
К концу первого полугодия Сэм, продавец лука, превратил старую школу-развалюху в великолепное, прочное здание, сверкающее свежей краской, которым гордился весь город. Проезжие сворачивали с дороги посмотреть на школ)7.
— Это наша школа. Видите, как в Зеленом Озере ценят образование.
Только один человек не радовался вместе со всеми — мисс Кэтрин. Ей больше нечего было чинить.
Однажды она сидела в классе после уроков и слушала, как дождь стучит по крыше. Ни одна капля не просочилась в классную комнату, если не считать тех, что стекали у нее по щекам.
— Лук! Сладкий жгучий лук! — послышался за окном голос Сэма.
Она выбежала к нему. Ей хотелось обнять его, но она не решилась. Вместо этого она обняла за шею Мэри Лу.
— Что-нибудь случилось? — спросил он.
— Ах, Сэм, — сказала она, — у меня сердце разрывается на части.
— Это дело можно поправить, — сказал Сэм.
Она повернула к нему лицо.
Он взял ее за обе руки и поцеловал.
На улице больше никого не было из-за дождя. А если бы даже и был, Кэтрин с Сэмом никого бы не заметили. Они затерялись в своем собственном мире.
Но в эту самую минуту из магазина вышла Хетти Паркер. Они не видели ее, но она-то их видела. Она нацелила на них дрожащий указательный палец и прошептала:.
— Бог вас накажет!
26
В то время не было телефонов, но новость быстро облетела весь городок. К вечеру все жители Зеленого Озера знали, что школьная учительница целовалась с торговцем луком.
На следующее утро ни один ученик не пришел в школу.
Мисс Кэтрин сидела одна в классной комнате и пыталась понять, уж не перепутала ли она дни недели. Может быть, сегодня суббота? Она бы этому ничуть не удивилась. В голове и в сердце у нее все кружилось с тех пор, как Сэм поцеловал ее.
Она услышала за дверью шум, и вдруг целая толпа мужчин и женщин ворвалась в класс. Впереди шел Треска Уокер.
— Вот она! — крикнул Треска. — Вот она, чертовка!
Толпа принялась опрокидывать парты и срывать со стен учебные пособия.
— Она отравила души ваших детей книжками, — провозгласил Треска.
Люди принялись сваливать книги в кучу посреди комнаты.
— Опомнитесь, что вы делаете! — закричала мисс Кэтрин.
Кто-то схватил ее, порвал платье, но ей удалось выбраться из здания. Она бросилась в контору шерифа.
Шериф сидел, положив ноги на стол, и пил виски прямо из горлышка.
— Доброе утречко, мисс Кэтрин, — сказал он.
— Они хотят разнести школу, — еле выговорила она, с трудом переводя дух. — Ее сожгут, если кто-нибудь их не остановит!
— Ты, главное, успокойся, милашка, — протянул шериф. — О чем это ты тут болтаешь?
Он встал из-за стола и вразвалочку подошел к ней.
— Треска Уокер привел…
— Смотри не вздумай говорить гадости про Чарльза Уокера, — сказал шериф.
— Надо торопиться! — взмолилась Кэтрин. — Вы должны остановить их!
— А ты и впрямь ничего, — заметил шериф.
Мисс Кэтрин в ужасе уставилась на него.
— Поцелуй-ка меня, — сказал шериф.
Она дала ему пощечину.
Он рассмеялся:
— Ты поцеловала торговца луком. Что же меня не хочешь поцеловать?
Она снова размахнулась, но он перехватил ее руку.
Она стала вырываться.
— Вы пьяны! — выкрикнула она.
— Я всегда напиваюсь перед тем, как повесить человека.
— Повесить? Кого…
— Закон запрещает темнокожему целовать белую женщину.
— Тогда вам придется и меня повесить, — сказала Кэтрин. — Потому что я тоже его целовала.
— Тебе закон не запрещает его целовать, — объяснил шериф. — Только ему нельзя.
— Все равны перед Богом! — воскликнула она.
Шериф захохотал.