Клайд шикнул на нее.
— И тут кто-то из команды рассказал мне про "Шлюпсель", — сказал телевизионный Клайд. Он вытащил из-под скамейки банку "Шлюпселя" и поднял ее вверх, чтобы всем было видно. — Я просто-напросто брызгаю немного на ноги каждое утро, и теперь у меня действительно бесподобные ноги! И потом, мне нравится, как он щекочет.
— "Шлюпсель"! — провозгласил голос за кадром. — Побалуйте свои ноги. Только природные компоненты, нейтрализует грибок и бактерии, вызывающие неприятный запах. И потом, вам понравится, как он щекочет.
Все зааплодировали.
— Он говорил чистую правду. — сказала женщина, сидевшая рядом с Клайдом. — Я не могла даже находиться в одной комнате с его носками.
В ответ раздался общий смех.
Женщина продолжала свое:
— Я не шучу. Это было так ужасно…
— Все уже поняли, — сказал Клайд, прикрыв ей рот рукой. Он оглянулся на Стэнли. — Стэнли, можно тебя кое о чем попросить?
Стэнли приподнял левое плечо и снова опустил.
— Я пойду возьму еще икры, — сказал Клайд. — А ты пока зажми рот моей жене. — Он похлопал Стэнли по плечу и встал с дивана.
Стэнли неуверенно посмотрел на свою руку, потом на жену Клайда Ливингстона.
Она подмигнула ему.
Стэнли почувствовал, что заливается краской, и отвернулся к Гектору, который сидел на полу возле мягкого кресла.
В кресле сидела женщина и рассеянно ерошила волосы Гектора. Она была не старая, но кожа ее казалась загрубевшей и жесткой. Глаза у нее смотрели устало, как будто она слишком много повидала в жизни такого, о чем ей не хотелось вспоминать Когда она улыбалась, рот казался слишком большим для ее лица.
Тихонько, будто про себя, она напевала песенку, которую часто пела ей в детстве бабушка:
Луна не ответит, спрячется в тучи,
Но солнечный свет отражается в ней.
Не падай духом, волчонок усталый.
Мой птенчик, лети, лети же смелей!
Ты мой хороший, ты самый лучший.