Листи до Олександри Аплаксіної

Сторінка 17 з 93

Коцюбинський Михайло

Здесь от тоски спасает меня твоя фотография, милая, хорошая и любимая головка, которую, боюсь, испорчу частыми поцелуями. Я очень благодарен тебе за то, что ты мне дала свою карточку.

Будь же здорова, милая моя Шурочка, не очень скучай, поправляйся и приезжай в Чернигов здоровой и растолстевшей. Не забывай, что я люблю тебя больше жизни, больше всего на свете. Целую и обнимаю и душу тебя, мое сердце. Голубка.

Твой.

129.

12 июля, четверг. [1907 р., Чернігів.]

Сердце мое! Только что получил твое третье письмо, такое милое, хорошее, что светлее сделалось от него на душе. Я послал тебе из Славуты два письма, но второго ты еще не получила. Боюсь, что я напрасно обеспокоил тебя в последнем письме, т. к. все мои подозрения оказались напрасными. Поэтому успокойся и не будем писать по этому поводу больше.

Ты права, моя голубка, я не отдохнул как следует, а, главнее,

не успокоил нервов, а теперь, вдобавок, тоскую сильно по тебе,

п-зоз 65

Еще кажется никогда не хотелось тг.к видеть тебя и целовать, как теперь — а всякое твое письмо, принося радость, еще больше растравляет чувство тоски.

Все мои мысли около тебя и я жду — не дождусь, когда, наконец, увижу тебя и посмотрю, насколько ты поправилась. Смотри же, не разочаруй меня! Радуюсь также, что приехала твоя подруга, только ты лучше не рассказывай ей о наших отношениях. Я понимаю, как тяжело скрывать от близких то, чем полна жизнь, чем живешь, но мне не хочется, чтобы наши положения, твое и мое, разнились. Ведь и у меня есть близкие, ведь и мне хочется поделиться с ними всем сокровенным, однако я, до поры до времени, не делаю этого. Будем же лучше в одинаковом положении—будем существовать пока только друг для друга и больше ни для кого. А. может быть, ты уже рассказала?

Теперь раскажу тебе о себе. Отпуск мой прошел скверно, как никогда. Я скучал, злился и не отдохнул. Тем не менее все говорят, что я поправился и находят, что даже помолодел. Чувствую себя лучше, почти здоров. Сейчас ничего не делаю, не пишу и даже не читаю: разленился. Впрочем, на днях думаю приняться за работу, за новый рассказ 3 хотя буду послушным и исполню все твои желания. Не буду засижизаться поздно и переутомляться. Знаешь, я хотел бы это время до твоего приезда проспать — таким тяжелым покажется мне, чувствую это, ждать 1 или 2-го августа. Сегодня первый раз пошел на службу и даже удивился, что бюро показалось мне таким отвратительным, таким пустынным, чужим. А все потому, что тебя нет там.

Голубочка моя, скорее бы увидеть тебя! Обнимаю издали и только живу тобой, мое счастье. Пишу тебе очень неполно, тороплюсь. У нас ремонт не окончился, я не имею места и мне мешают. Скоро напишу опять. Жду от тебя письма. Люблю тебя, дорогая. Будь здорова и весела, поправляйся, отдыхай и скорее приезжай к твоему Мусе.

130.

IT. VII СЮ7 [Чернігів].

Целую тебя, детка. Начинаю с этого, так как мне больше всего хочется поцеловать тебя. Сейчас я в очень хорошем настроении, так как во >вратился из почты и получил твог письмо, в котором столько любви, что у меня от счастья кружится голова. Верь, голубка, что я хочу отплатить тебе тем же и брось всякую мысль о разлуке. Скорее приезжай, скорее прижмись к моему сердцу, послушай как оно бьется для тебя,— и тогда ты перестанешь думать о прощальном письме. Не для того же я полюбил тебя так горячо и верно, чтобы отказаться от тяжело добытого счастья. Меня вяжет с тобой не одно физическое влечение, а нечто более сложное и более высокого порядка, ты могла убедиться в этом со всех моих поступков.

Я теперь, голубка моя, поправляюсь, толстею, почти ничего не делаю, нервы успокоились, сплю хорошо, даже снов не вижу — не вижу и тебя во сне — и это одна лишь неприятная сторона моего здоровья. Впрочем, надо приняться за себя и сесть за работу, а то и образ человеческий потеряешь.

Как я доволен, что тебе хорошо в деревне! Это хотя отчасти утешает меня в разлуке. Я часто мыслями с тобой, мы вместе отдыхаем, смотрим на реку, ходим по лугам. Иногда я ловлю себя на этих фантазиях и смеюсь, что я такой ребенок.

Новостей не могу сообщить тебе никаких. Живу одиноким, без людей — весь внутренний мир мой наполняешь ты да соперница твоя — литература. И мне хорошо. Право. Бюро не переношу теперь, Лех[някевича]35 не могу видеть, хотя, к моей досаде, приходится иметь с этим противным существом, с этим слизняком дело.

Ты не сердишься, что я пишу тебе карандашем? Не сердись также, что больше одного раза в неделю не буду писать, т. к. мне затруднительно. Да и от тебя я не чаще получаю письма. До следующего раза, сердце мое, любимая моя подруга. Дай мне свои губки, дай ручки, целую их без счета и пью из них счастье. Обнимаю сильно тебя, радость моя.

Люблю"

131.

25. VII. 1907 р., [Чернігів.]

Дорогое мое сердечко, ну и нападаешь ты на меня сразу в двух письмах, полученных в один день! А я, вместо того, чтобы оправдываться, улыбаюсь от счастья, что ты меня любишь. Неожиданный результат! Буду писать. Пишу сегодня, напишу в пятницу, если ты только хочешь. А я больше хочу говорить с тобой, видеть тебя, мое счастье, чем писать. Если ты 3-го авг. будешь еще в Чернигове, то выходив 71/* часов на место наших теперешних свиданий. Это будет, кажется, в пятницу. Если же не удастся тебе в пятницу, то во вторник, 7-го, в такое же время, там же.

Не знаю, право, на какой из вопросов раньше отвечать тебе и боюсь, "что опять что-нибудь пропущу, а моя милая сейчас подумает, что я люблю ее меньше. Начну с комнаты. Лучше садись, голубка, в комнате заведывающ[его]. Мне было бы гораздо приятнее видеть тебя в соседней комнате, но мне от этого житья не будет и испортят мне нервы. Впрочем, решай сама, сердце, лишь бы скорее видеть тебя уже. Теперь о детях. Взял я их раньше, чтобы не затруднять сестры при перевозке такой оравы, да им пора было и учиться музыке и языкам.

Меня уже поглотила "Просвіта"35 и начались занятия, дежурства, заседания, подготовка к вечерам, хотя в июле вечеров не устраивали. Летом трудно. Ну, что еще? Да башмаки. Чистить надо лимоном (ломтиком, мякотью) и выти-' рать чистым полотенцем. Когда высохнут, помазать желтой мазью (если есть), не лаком, а мазью и после того, как высохнут после мази, вытереть сукном. Если нет мази, то после лимона дать высохнуть и тогда вытереть до блеска. Кажется, верно.