– Хорошо. Объясняться со мной и гнать меня не будете?
– Не будем, – застенчиво прячась за Алину, говорит Мышка.
– Мы ни с какими женихами больше связываться не будем! – машет рукой Динка.
– Понятно. Так вот, если я жених, то вы должны меня слушаться! – продолжает Костя.
– Так ты же не наш жених! – возражает Динка.
– Нет, я не ваш. Я Катин. Но Катя вам тетя – значит, я – ваш дядя! Что?
– Дядя! Дядя! – хохочут девочки. – Вот так дядя!
– Да-да! Костя теперь ваш дядя! – весело подтверждает Марина, садясь рядом с детьми.
– Ну вот! А дядя – это не тетя. И я за вас возьмусь самым строжайшим образом. Первым долгом я привяжу за ногу Динку вон к тому клену, чтобы она не бегала где попало! – угрожающим тоном говорит Костя.
– А я не бегаю! – быстро возражает Динка.
– Как это – не бегаешь? А кто вчера распевал романсы на чужой даче? Я рассказываю Крачковским, что ты потерялась, а Гога говорит, что слышал твой голос на соседней даче!
– Гога врушка! Гога врушка! – в смятении кричит Динка.
– Дина! Дина! – останавливает ее мать.
– Он врушка, врушка! – в беспокойстве и гневе топает ногой Динка.
– Подожди, подожди! Ведь он не сказал, что видел тебя, он только слышал, как какая-то девочка пела, и, по его мнению, это был твой голос, – поясняет Костя.
– Ну, "по его мнению, по его мнению"! – передразнивает Динка. – Он еще даже не знал ни одного берцового ребра, когда Мышка его спросила!
– Ну, вот берцового ребра не знал, а твой голос узнал! – поддразнивает девочку Костя.
– А чья это была дача? – быстро спрашивает Марина. Волнение Динки снова пробуждает в ней успокоенный утром голос материнской тревоги.
– Да это соседняя с Крачковскими, очень богатая дача, – поясняет Костя.
"Богатая дача? Динка тоже говорила про богатые дачи", – быстро сопоставляет Марина и тихо спрашивает Костю:
– Эта дача... по дороге туда... к гигантским шагам?
– А где эти гигантские шаги? – удивляется Костя.
Динка испытующе и выжидательно смотрит на лица взрослых.
– Да нет, мамочка! Гигантские шаги – это в одной стороне, а дача Крачковских – в другой стороне! – говорит Алина. Динка победоносно и лукаво улыбается.
– Я потерялась на гигантских шагах, а совсем не около Крачковских, – спокойно говорит она.
Марина тоже успокаивается.
"Действительно, глупости. Как могла она очутиться на какой-то богатой купеческой даче, да еще распевать там песни?" – думает она, объясняя волнение Динки протестом против напрасного подозрения Гоги.
Так, лавируя между большими кораблями, маленькая утлая лодчонка Динки выплывает на поверхность, а всколыхнувшийся было голос материнской тревоги снова затихает.
Глава 26
Ленька скучает
В воскресенье время проходит быстро. На террасе не смолкают веселые голоса и громкий смех Кости. К обеду неожиданно появляется Малайка с Марьяшкой на руках.
– Мы приехали, а он кричит, ложком бьет в калитка... Стал гонять, он плачет... – недоумевающе подняв брови, рассказывает Малайка.
У Марьяшки красное личико и мокрые полоски на щеках; она тоже что-то взволнованно пытается объяснить на своем языке.
– Это наша! Это Марьяшка! – кричит Мышка, подбегая к Малайке. – Она, наверное, никак не могла достучаться!
– Никак не мог! – подтверждает Малайка.
– Так вы прибили бы для нее медную дощечку к калитке, – говорит Костя, – чтобы по всему дому сразу пошел звон! А то ведь действительно ничего не слышно!.. Что, брат, не пускают тебя? А говорят: "Дорога ложка к обеду!" – шутит он, заглядывая в повеселевшие глазки ребенка.
Марьяшка вдруг тянется к нему и, наклонив головку набок, показывает на Малайку:
– Дядя у-у... Незя!..
– Бери, Костя, носи... – торопясь освободиться от нее, весело говорит Малайка.
– Нет, погоди, куда же... Поставь на дорожку, – отмахивается Костя, но Марьяшка упорно тянется к нему.
– Костя, возьми! Она к тебе хочет! Ей ты понравился! – уговаривают Мышка и Динка.
– Понравился-то понравился, – смеется Костя, – но я совершенно не умею обращаться с детьми. Ну, так и быть!
Он осторожно берет Марьяшку на руки и подкидывает ее вверх. Марьяшка заразительно хохочет.
За обедом Алина объявляет, что в четыре часа начнется литературный вечер и каждый должен что-нибудь приготовить.
– Я всю жизнь на всех вечерах говорю одно и то же стихотворение. Вот я его вам и скажу! – обещает Костя.
– А я? – волнуется Динка.
– Ну, и ты подумай, с чем тебе выступить, – говорит Марина.
– Можно сказать "Дон Педро"? – спрашивает Динка.
– Что хочешь...
– А Мышка?
– Я скажу "Лесной царь", – откликается Мышка.
Но главный номер программы – это Анюта, Анюта должна прочитать по букварю любой рассказик по желанию публики, а потом она еще скажет стихи. Это выдумала Алина, чтобы показать свою ученицу, а заодно и себя как учительницу. Анюта приходит после обеда, и обе они, взволнованные предстоящим экзаменом, старательно готовятся в уголке сада.
Динке вдруг делается очень скучно. "Ленька не придет, – думает она, – ведь сегодня воскресенье... А может быть, все-таки придет?"
Девочка на всякий случай бежит к забору, и лицо ее расцветает от радости: на заборе весело трепыхается цветной флажок.
– Макака! Я тута... – шепчет Ленька, перебегая от куста к забору и боязливо оглядываясь. – Не пойдешь на утес?
– Не могу я... Мама дома...
– А я чай вскипятил, чайку бы попили...
– Нельзя мне... Посиди лучше ты тут... – просит Динка.
– Опасно тут... Твоя Алина так и шмыгает туда и сюда. Уж один раз еле скрылся. Чего это она так шмыгает?
– А это... – Динка вспоминает палатку Никича и просьбу Кости, чтобы никто не знал о его поручении. – Это большая тайна, – прижимаясь к забору, шепчет она. – Алина ищет...
– Чего ищет? – таращит глаза Ленька.
– Она не чего, а кого... Одного человека.
– Человека?
– Ну да... Ей велел Костя... – еще тише шепчет Динка.
– Чудно! – удивляется Ленька. – Может, меня? Может, кто прознал, что я сюда шатаюсь, дак и ищут?
Динка широко раскрывает рот. Это никак не приходило ей в голову. А вдруг правда?
– Проверить бы надо... Я где-нибудь подальше от забора нарочно попадусь ей на глаза и погляжу, что будет! А споймает она меня здесь, так тебя из дому не выпустят. Скажут: вот с какой рванью дружится! – взволнованно шепчет Ленька.