УЧИТЕЛЬ. Что значит еврейские? Ваши деньги – наши деньги. Разве у вас в карманах
не такие же?
Андри, почему ты молчишь?
Андри улыбается.
Это мой сын, он не должен умереть, мой сын!
Евреевед делает знак солдату, показывая на руку Андри.
СОЛДАТ. Откуда это кольцо?
СТОЛЯР. И драгоценности у него есть…
СОЛДАТ. Давай сюда!
АНДРИ. Нет.
СОЛДАТ. Давай, говорю!
АНДРИ. Нет, пожалуйста…
СОЛДАТ. Или они отрубят тебе палец.
АНДРИ. Нет, нет! (Сопротивляется.)
СТОЛЯР. Как он за них стоит, за свои драгоценности…
Евреевед делает знак солдату.
СОЛДАТ. Раздеться. Снять одежду!
Евреевед включает музыку. Chiribim Андри начинает раздеваться.
Учитель и Мать кричат. Солдат кидается к ним.
СОЛДАТ. Стоять! Всем стоять!
УЧИТЕЛЬ. Это мой сын!
МАТЬ. Отпустите его!
Евреевед уводит Андри. Через некоторое время слышен его крик.
Потом тишина.
УЧИТЕЛЬ. Гните спину. Ступайте по домам. Вы ничего не знаете. Вы ничего не
видели. Ступайте по домам, посмотрите в зеркало и пусть вас стошнит. (Уходит.)
СОЛДАТ. Ботинки ему теперь не понадобятся. (Уходит.)
СТОЛЯР. Бедный еврей.
ТРАКТИРЩИК. Мы-то здесь при чем?
Некто уходит, другие уходят по направлению к трактиру.
СТОЛЯР. Мне водки.
ДОКТОР. Мне тоже водки.
СТОЛЯР. Насчет пальца — это они уж слишком...
Появляется Некто, Б а р б л и н и священник. Барблин опускается на колени и красит белой краской мостовую на площади; она острижена. гитара
БАРБЛИН. Я белю, белю.
СВЯЩЕННИК. Барблин!
БАРБЛИН. Почему бы мне не побелить дом моих отцов, ваше преподобие? СВЯЩЕННИК. Твои мысли путаются.
БАРБЛИН. Я белю.
СВЯЩЕННИК. Это не дом твоего отца, Барблин.
БАРБЛИН. Я белю, белю.
СВЯЩЕННИК. В этом нет смысла.
БАРБЛИН. В этом нет смысла.
ТРАКТИРЩИК. А что это она здесь делает?
БАРБЛИН. Здесь его ботинки.
Трактирщик хочет их взять.
Не трогай!
СВЯЩЕННИК. Она лишилась рассудка.
БАРБЛИН. Я белю, белю. Что вы делаете? Если вы не видите, что я вижу, тогда смотрите: я белю.
ТРАКТИРЩИК. Брось это!
БАРБЛИН. Кровь, кровь, повсюду кровь.
ТРАКТИРЩИК. Это мои столики!
БАРБЛИН. Твои, мои, наши столики.
ТРАКТИРЩИК. Она должна кончить это!
БАРБЛИН. Кто ты?
СВЯЩЕННИК. Я уже все попробовал.
БАРБЛИН. Я белю, белю, чтобы у нас была белая Андорра, я белю вас всех — всех.
СОЛДАТ. Кто что такая?
БАРБЛИН. Он не знает меня. Пусть оставит меня в покое. Ваше преподобие, я у пего на примете, ваше преподобие, я помолвлена. Еврейская потаскушка Барблин.
СОЛДАТ. Поди прочь!
БАРБЛИН. Куда ты дел моего брата?
Откуда вы идете, вы все, куда вы идете, вы все, почему вы не идете домой, вы все, вы все, и не повеситесь?
СТОЛЯР. Что она говорит?
БАРБЛИН. И этот тоже!
ТРАКТИРЩИК. Она спятила.
СОЛДАТ. Уберите же ее.
БАРБЛИН. Я белю.
СТОЛЯР. Что это значит?
БАРБЛИН. Я белю, белю. Вы видели палец? Вы видели палец?
СОЛДАТ. Хватит, наконец!
Барблин машет кистью с краской. Все возмущенно орут, утираются.
СВЯЩЕННИК. Оставьте ее в покое. Ее отец повесился в классе. Она ищет отца, ищет волосы, ищет брата.
ТРАКТИРЩИК. Мы-то тут при чем?
СТОЛЯР. Пусть оставит нас в покое.
ПОДМАСТЕРЬЕ. Я уже предупреждал ее.
ДОКТОР. По-моему, ей пора в одно заведение.
Все, кроме Священника и Барблин, отходят.
Барблин, ты слышишь меня?
Барблин белит мостовую.
Я пришел, чтобы отвести тебя домой.
БАРБЛИН. Я белю.
СВЯЩЕННИК. Я — отец Бенедикт,
БАРБЛИН. Где ты был, отец Бенедикт, когда они взяли нашего брата и повели на бойню, на убой? Где? Ты сам стал черным, отец Бенедикт...
Священник молчит.
Отец мертв.
СВЯЩЕННИК. Я знаю это, Барблин.
БАРБЛИН. А мои волосы?
СВЯЩЕННИК. Я молюсь за Андри каждый день.
БАРБЛИН. А мои волосы?
СВЯЩЕННИК. Твои волосы снова вырастут, Барблин...
БАРБЛИН. Как трава на могилах.
Священник хочет увести Барблин, но она вдруг останавливается и возвращается к ботинкам.
СВЯЩЕННИК. Барблин, Барблин... (Уходит.)
Появляется Некто.
БАРБЛИН. Вот его ботинки. Не трогайте их! Когда он вернется, то — вот его ботинки.
Некто включает музыкальный ящик. Chiribim
ЗАНАВЕС