Иногда я встречаюсь с Барри Кентом, и мы треплемся о том, кто из наших приятелей под судом, а кто уже в исправительных колониях. Бывает, что обсуждаем стихи Барри. Его научили читать и писать, когда он последний раз попал в тюрьму. Это было прогрессивное заведение, там отбывал срок какой-то поэт, так что Барри пришлось долбить не камень, но английский; делать морфологический анализ слов, а потом обратно приводить их в божеский вид. Кое-что из его сочинений достойно похвалы; примитивно, конечно, но ведь Барри настоящий дебил, ему только справки не хватает, так что не стоит ожидать от него многого. Но по крайней мере он зарабатывает на своей поэзии. Под псевдонимом "Баз – поэт скинхедов" он обходит пабы и рок-забегаловки, где орет что есть мочи свои стихи. Иногда ему начинают орать в ответ, и тогда завязывается драка. Барри всегда выходит победителем.
По дороге домой я захожу к Пандоре, она обычно сидит под складной лампой, ссутулившись над домашним заданием, – готовится к вступительным экзаменам в университет. Над ее столом висят два листа бумаги, на одном розовым блестящим фломастером выведено: "ПОСТУПИ В ОКСФОРД ИЛИ УМРИ", на другом – "СТУПАЙ В КЕМБРИДЖ И ЖИВИ". На каждом плакатике по пять восклицательных знаков. Мы выпиваем по чашке какао, а если ее родителей нет дома, то джина с тоником. Затем страстно целуемся минут пять, после джина немножко дольше, и я отправляюсь домой, раздираемый латентной сексуальностью. В таких случаях я рад, когда на улице идет дождь. Для облегчения сексуальной фрустрации нет ничего лучше холодного душа.
К 11 часам я уже в постели вместе с собакой и книгой, а на прикроватной тумбочке стоит чашка какао и тарелочка с диетическим печеньем. Это не тот стиль жизни, который бы я выбрал для себя сознательно. Будь у меня возможность выбора, я бы предпочел коктейль из развлечений принца Эндрю и принца Эдварда, работы, как у Теда Хьюза (13), и любовных романов Мика Джаггера. Но по крайней мере у меня вообще есть своя жизнь. У других и этого нет. И самое главное, я сейчас стою на распутье, точно посередине между двумя колеями Судьбы. Лежит ли мой путь в Лондон, к славе и вниманию средств массовой информации?.. Или же в провинцию, где, чтобы увидеть свое имя напечатанным, я буду вынужден писать письма в местную газетенку? Есть и третий вариант: я могу сломаться на жизненном перекрестке и так останусь неузнанным и невоспетым.
Но не буду обременять вас, благосклонные слушатели, моими интроспективными прозрениями. К тому же пора заканчивать – пошел дождь, а у меня джинсы во дворе сушатся.
Призовое эссе Моула
Январь 1986 г.
Понедельник
О радость!.. О счастье!.. Наконец-то я оставил свой след в мировой литературе. Мое эссе под названием "Один день из жизни стюардессы" завоевало второе место в конкурсе Британских Авиалиний на лучшее художественное произведение.
Меня наградили закладкой в форме "конкорда" с золотистым росчерком Мелвина Брэгга, передником стюардессы, пожертвованным Обществом депрессивных стюардесс, и 50 фунтами.
Вот мое призовое эссе в назидание потомкам.
А. МОУЛ
ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ СТЮАРДЕССЫ
Джонквил Шторм открыла свои томные голубые глаза и глянула на часы.
– О, хрен тебя дери! – прочистила она горло спросонья.
Часы показывали семь, а в семь пятнадцать Джонквил ждали в аэропорту Хитроу, откуда она должна была лететь очередным рейсом на "конкорде".
Джонквил протянула свою белую гибкую руку и сняла телефонную трубку. Другой рукой она набрала номер; пальцами другой руки она нежно коснулась орхидеи, стоявшей в банке из-под варенья рядом с кроватью.
– Привет, Бретт! – произнесла она в трубку. – Любимый, это Джонквил. Я опаздываю, наша ночь страсти утомила меня, и в результате я проспала.
В трубке раздался раскатистый мужественный смешок Бретта.
– О'кей, Джонквил, – гоготнул он. – Скажу пассажирам, что взлетная полоса засыпана снегом. Не спеши, любимая!
Джонквил положила трубку и зарылась в подушки, все еще хранившие следы от масла для волос Бретта. Она размышляла о том, выйдет ли она когда-нибудь замуж за Бретта, капитана "конкорда", и поверят ли пассажиры в снег на взлетной полосе. В конце концов, на дворе был июль. Погрузившись в раздумья, Джонквил приняла душ под душем и порылась в своем гардеробе в гардеробной. Вскоре, ухоженная, она садилась в спортивный "мазерати" с откидным верхом под изумленными взглядами простых зачуханных прохожих.
Вскоре она, стуча каблуками шпилек и прелестно извиваясь на ходу, взбиралась по трапу "конкорда". Бретт встретил ее в дверях самолета и одарил французским поцелуем. Пассажиры не возражали, напротив, они захлопали в ладоши и разразились приветствиями. Какой-то веселый американец крикнул: "Храни вас Бог, капитан!"
Бретт сверкнул мужественными зубами, прошел в нос самолета и завел двигатель. Джонквил, улыбаясь, обошла пассажиров, открывая банки с икрой. Вскоре бутылки с шампанским выстрелили пробками и надравшиеся пассажиры полегли где попало. Полет прошел гладко, без чрезвычайных ситуаций, и, когда "конкорд" приземлился в Нью-Йорке, Бретт предложил Джонквил руку и сердце. Итак, сделав анализ крови, Бретт и Джонквил поженились в лифте Эмпайр-стейт-билдинга. Вскоре пришла пора разворачивать "конкорд" и возвращаться домой, в Лондон. Джонквил дико гордилась новеньким золотым колечком, а Бретт вел самолет лучше, чем когда-либо.
Ложась спать в ту ночь, Джонквил подумала про себя: "Какая же я везучая! А ведь чуть было не стала учительницей домоводства". Она взглянула на черные взъерошенные волосы Бретта, разметавшиеся по подушке от Лоры Эшли, и улыбнулась. Это был самый счастливый день в ее жизни!
КОНЕЦ
(Авторские права, включая международные, принадлежат исключительно А. Моулу.)
Любовь Сары Фергюсон
Июль 1986 г.
Четверг, 17 июля
Меня уже тошнит от принца Эндрю, везде только и пишут про то, какой он красавец. По-моему, он похож на тех кретинов, что поступают в колледж, где учат класть кирпич и штукатурить, – есть в его физиономии что-то такое, что так и просит лоток кирпичей. А эти огромные белые алчные зубы! Я содрогаюсь при мысли о том, как они покусывают беззащитную шейку Ферджи. Конечно, некоторым женщинам нравятся высокие стройные мужчины, которые умеют водить вертолет и владеют офигительными счетами в банке вкупе с золотыми карточками "Куттс". Но лично я думаю, что он не достоин Ферджи.