Подъехали ближайшие спутники и начали осматривать эти трупы. Оказалось, по сохранившейся одежде и оружию, что меньшая часть их были казаки, а большая — московские стрельцы; очевидно было, что московский отряд, по всей вероятности многочисленнейший, напал на небольшую кучку казаков и истребил ее в неравной битве до единого.
— Это бывший отряд Мазепы, — произнесла глухо Марианна, оглядывая с гневом эту страшную картину.
— Да, — согласился Андрей, — я вот по этому несчастному, — указал он на один обезглавленный труп, — узнаю, что это была команда Мазепы. — Еще в замчище пана полковника поразил меня его странный наряд — желтые штаны и зеленый жупан с синим поясом... вот они, видите?.. Покойник был не простой казак, а приближенный Мазепы...
— Нет сомнения, что это отряд Мазепы, — продолжала после некоторой паузы убежденно Марианна, — и нет сомнения, что Тамара действовал через воеводу и от него получил отряд для поимки Мазепы. Вот почему он и в Гадяче сейчас же, после нашего ухода, бросился не к гетману, а к воеводе... Но Мазепа жив, его пощадили в этой резне... Смотрите, ни на одном трупе нет такой блестящей, роскошной одежды, какую носил посол Дорошенко, да и спешный выезд Тамары убеждает меня тоже, что он жив; но вместе с тем он доказывает и то, что Мазепу и не думали доставлять в Гадяч, а порешили сразу отправить в Москву. Тамара и бросился, вероятно, задержать его высылку, так как мое предсказание сулило ему всякие блага лишь при одном условии, чтобы и Мазепа был с ним.
— Все твои думки совершенно верны, — подтвердил мнение Марианны Андреи, — только вот что: коли Тамаре нужно было поторопиться "перейняты" Мазепу, то ему следовало удариться сразу на Московский шлях, а не делать крюка.
— Об этом я и думала, — сказала Марианна, — но вероятно какое-то обстоятельство задержало высылку Дорошенковского посла: либо он ранен был и так сильно, что хворого везти не решались, либо сам воевода хотел с него снять здесь на месте допрос... Во всяком случае я убеждена, что Мазепа находится до сих пор в том же самом заточении, в какое он попал после этого разгрома... и заточение это должно быть, по-моему, где-то недалеко от этого кладбища; вот потому и Тамара сюда отправился.
— Так-то так, панна полковникова, — заметил печально Андрей, — но где искать его? Ведь он может быть и там, и там, — кругом... В какую же сторону броситься?
Все призадумались. Броситься наугад, — значило не только отдаться случайности, но потерять совершенно и этот центр, и остальных сотоварищей.
— Вот что пока пришло мне в голову, — заговорила снова Марианна, — ведь наверное от большого отряда конного остались какие-нибудь следы, куда он удалился; по этому направлению я и двинусь; а вам всем советую остаться здесь и подождать других наших команд, даже послать четырех наших казаков на розыски их, а когда соберетесь все вместе, тогда и двинетесь отсюда же на четыре стороны поискать какого-либо хутора, либо укрепленного наскоро городища.
Все согласились с мнением Марианны; один только Андрей стал просить, чтобы она одна не ездила, и получил разрешение сопровождать ее.
По обеим сторонам за прогалиной тянулся кустарник, достигавший вышиною почти человеческого роста, а потому при лунном освещении решительно не было возможности рассмотреть чьих-либо следов.
Андрей с Марианной объехали кругом по опушке весь этот оазис, но и на окружности его не было ими замечено ничего. Удаляться при таких обстоятельствах вглубь было бы полным безрассудством, а потому Марианна, хотя и с крайним нетерпением и досадой, но должна была подчиниться советам Андрея. Они возвратились снова к оставленному кладбищу и нашли своих товарищей безмятежно спящими подле трупов. Расседлав и спутав своего коня, Марианна тоже прилегла, положивши голову на седло, чтобы хоть размять свои кости и дать некоторый отдых усталому телу.
При утреннем солнечном свете вся команда принялась разыскивать следы неприятельской конницы и сразу нашла их. Масса оттисков от копыт приближалась с севера к этому месту, здесь же оттиски переходили уже в глубокие, выбитые ямки и взрытые сплошные пространства, а потом с этого пункта направлялись уже другие, более покойные и слабые оттиски на восток, пролегая через кустарники, и виднелись еще за ними, хотя и слабо.
Теперь уже Марианна могла отправиться спокойно по приблизительно видному направлению. Времени она не теряла и двинулась вперед с Андреем, придерживаясь едва заметных следов. Вскоре, впрочем, они совершенно исчезли, и путники снова должны были отдаться на волю случая. Было уже около полудня, а они еще ровно ничего не находили. Кругом лежала выжженная солнцем однообразная ровная степь, без всяких примет. Глаз утопал и терялся в этом пустынном, как мертвое море, просторе.
— Я думаю, нам бы лучше возвратиться назад, — попробовал, наконец, прервать упорное молчание Марианны Андрей, — здесь ничего нет, и мы удалимся только от стоянки и потом не найдем ее.
Марианна молчала, она ехала давно уже шагом, наклонивши бессильно голову и опустивши поводья.
Андрей повторил свой вопрос и не получил ответа. Он тоже отпустил поводья коню, осунулся поудобнее в седле и, незаметно для себя, погрузился в легкую дремоту. Долго ли шел его конь и куда, — он не сознавал, покачиваясь равномерно в седле, и был разбужен лишь окриком: к нему навстречу! несся казак из их команды и кричал: "Нашли, нашли!"
Андрей встрепенулся и полетел к нему тоже навстречу.
— Что нашли, кого нашли?
— Нашли хату в байраке, окруженную частоколом; наши спрятались и сторожат, послали за вами.
Оглянулся тогда Андрей поискать глазами Марианну и увидел, что она была по крайней мере на милю впереди. Пока нагнали ее и поворотили коней назад, — прошло немало времени.
Солнце уже было на закате и садилось за подымавшуюся тучу. Обрадованная, ободренная новой надеждой, Марианна понеслась вихрем вперед. Путники едва успевали поспевать за ней; но все-таки, несмотря на эту бешеную скачку и быстроногих коней, они только в глухую ночь, проколесивши вдоволь по оврагам, напали на тропу и нашли своих товарищей в затерявшейся среди дикой окрестности балке...